Лидия Богатырева
«…1984 год. 10-е декабря. 18 часов вечера. Становится все грустнее и грустнее. Сижу одна. Понедельник. Светлана работает вечером. Наташа – в Ессентуках. А Лёвушки еще нет дома, не пришел из школы. Где он? – не знаю… Утром ездила к Симе помогала ей выкупаться. Потом отвезла деньги и продукты. Вернулась к 16-ти часам домой. Очень одиноко. Позвала соседку, попили с ней чайку. Удалось купить гвоздики - стоят перед портретом Алекса. На следующий год исполнится 50 лет со дня нашего знакомства. А я помню все, будто это было вчера…
В августе 1935-го года я жила в Ленинграде, училась в Индустриальном институте(бывшем Политехническом) на 3-м курсе энергетического факультета. В один из теплых августовских дней в моей квартире раздался звонок. Я открыла дверь. Передо мной стоял высокий интересный мужчина в военной форме, с очень правильными чертами лица. Он спросил: «Вы - Лида?» Я удивилась: среди военных у меня знакомых не было, тем более, – с двумя ромбами в петлицах. По-теперешнему это – генерал-лейтенант. Тогда это называлось «дивизионный комиссар». «Я – Алекс», - представился незнакомец. Я удивилась: «И что же?». Он говорит: « Вы знаете, Ваша сестра попросила меня Вас навестить. Я - из Москвы приехал, в командировку…» Моя старшая сестра действительно жила тогда в Москве, работала в театре. Не помню, пригласила ли я его в квартиру, или вышла к нему на лестницу, но мы вскоре оказались на улице, решили немного прогуляться. Пошли по городу, дошли до Невского, свернули в сторону Московского вокзала. Дошли почти до Московской гостиницы. Тут Алекс и говорит:« Знаете, я здесь остановился, но мне нужно сегодня немного поработать, предлагаю встретиться завтра». Назавтра Алекс пришел не один, а с приятелем – смуглым высоким красавцем, похожим на грузина. Он представился: Хаджи Мамсуров. Много позже я узнала в нем легендарного генерала «Кстанти», который сражался вместе с Берзиным в республиканской Испании… Мы немного погуляли втроем, а потом решили зайти в кафе. Сели за столик, заказали кофе «по-венски». Тогда это было самое распространенное «удовольствие»: кофе приносили в больших стаканах, а сливки подавали отдельно. Официантка принесла поднос и поставила почему-то стаканы сначала мужчинам. Я это пропустила, так сказать, объяснив тем, что мужчины были - в военной форме, к тому же - большого звания. Потом третий стакан она поставила передо мной. В этот момент толстое дно у стакана… отвалилось, и я совершенно непроизвольно, видимо, не желая, чтобы разлитый кофе испортил мое платье, смахнула все это резко вправо. Ну а с правой стороны как раз сидел Алекс. В общем «кофе по-венски» обрызгало всю его новую форму. Все замерли. Я перепугалась до смерти и вообще не знала, куда мне деться. Алекс же был абсолютно спокоен, сидел как будто ничего и не произошло. Зато проявила большую инициативу официантка: она прибежала с кучей салфеток и тряпок. В общем как-то вышли из положения, спасли его одежду, но настроение было испорчено. Уже даже не помню: пили мы этот кофе или нет… Одним словом, через какое-то время мы снова оказались на улице и пошли по городу. Я все никак не могла отойти от произошедшего в кафе. Но Алекс ни словом, ни намеком, ни шуткой не напоминал о случившемся. Я это оценила. Он проводил меня до дома и снова предложил встретиться. Так продолжалось неделю: в первой половине дня Алекс занимался своими делами, я – своими. А по вечерам мы встречались и бродили по городу. Настал день отъезда. Алекс попросил, чтобы я его проводила. Мы шли не спеша, по затемненному Ленинграду и вдруг он, как-то резко остановившись, говорит: « А ты когда в Москву собираешься?» Честно говоря, я в Москву не собиралась, если только – к сестре, на каникулы. «Давай, приезжай,»- сказал, он, по-военному коротко. И… уехал.»
